Megalayt

Утомленная солнцем, я вернулась в гостиницу «Адмирал» ближе к обеду, и направилась за ключом от номера к портье. Улыбчивая девушка протянула мне номерной брелок, а вместе с ключами и записку:
- Извините. …. Просили вам передать, лично в руки.
- Спасибо,- сказала я таким голосом, будто каждый день получала послания целыми тоннами.
Только в гостиничном номере я развернула сложенный вчетверо лист бумаги и увидела на нем нарисованное сердце, размером с пивную кружку. То ли меч то ли клинок пронзали насквозь сердечный клапан, и из раны крупными каплями сочилась кровь. Больше в записке ни о чем не сообщалось. Я выбросила ее в урну и пошла в душ. Наверно, кто-то из новых знакомых прикололся. Мои обожженные мысли прервал осторожный стук в дверь.
Завернутая, как катушка, в полотенце я предстала перед смуглолицым рассыльным, в руках которого был огромный букет темно-золотых роз.
- Просили вам передать,- произнес он на плохом русском магические слова, словно заклинание.
Букет был и правда восхитительный. Недаром, Болгарию называют Страной Перламутровых Роз. Для такого шикарного подарка у меня не нашлось даже банки, пришлось пристроить цветы в кувшин для питья.
Я растянулась поперек трехместной кровати и пустилась в размышления. Ну, и кто же он - таинственный незнакомец? Неужели, на имя чернил не хватило? Прокрутив в голове потенциальных ухажеров, вариантов у меня так и не нашлось. Поскольку даже не было и намека на ухажера с потенцией. Извините, за обжаренную шутку. …
- Ничего себе, Грушенция, а ты времени даром не тратишь,- в мой номер бесцеремонно заявилась Татьяна – крупная бабенка под сорок c огненно-рыжим цветом волос. Вероятнее всего, я забыла запереть дверь.
- Я удивлена не меньше твоего,- спокойно согласилась я.
- Да, ну… Розы точно не тебе! Перепутали, наверно,- это было не из самых оригинальных ее заявлений на сегодняшний день.
Эх, Танюшка - Танюшка, жаба душит? Чтобы не нажить себе еще одну завистницу, тут же соглашаюсь с ней.
- Я тоже так думаю. Кто вообще здесь может на меня глаз положить? Вокруг столько шестнадцатилетних нимфеток в топлисе. Дух захватывает. …
- В тебе даже изюминки нет,- продолжила Танечка, с трудом скрывая свое раздражение.- Не красишься, волосы какой-то пальмой на голове оформила, одеваешься черти-как, из шорт не вылезаешь, даже платья никакого на вечер и то не взяла.
- Вообще-то я приехала отдыхать. … Ну, если честно, одно взяла. На всякий пожарный. Есть мнение, что болгарским перцам нравятся заурядные девицы из провинции,- я была до удивления спокойна. Как танк.
- Полная ерунда, - ответила Танюшка прокуренным басом.- Я каждый день наряды меняю. От мужиков отбоя нет.
- Счастливая,- произнесла я, как можно душевнее. На моем лице блаженствовало умиление.
- А ты сама, как думаешь, кто такой букетище мог прислать?- не на шутку разволновалась москвичка.
- Ошиблись дверью, очевидно.
- Пойдем на балконе посидим, там не так жарко, - предложила Танечка, недоверчиво поглядывая в мою сторону.
Ровно через четверть часа мы сидели за круглым столиком и любовались видом сверху, потягивая из трубочек прохладный сок из лимона и манго.
- А как тебе вон те двое?- поинтересовалась Танюша с оттенком досады в голосе.- Они кажется из Германии. … Ты не представляешь, бюргер с меня всю дорогу глаз не сводит.
- Обычное любопытство. Не каждый день встретишь даму с таким зверским аппетитом. Вы ведь в одно время обедаете?
Вставила, наконец, я шпильку московской мымре. … Скорее для порядка, нежели из женской мести.
- Не скажи. Я ему, как женщина нравлюсь. Факт.
- Тогда и займись им,- как бы, между прочим, предложила я.
- Нет. Это не мой фасон. Я с женатыми мужиками не встречаюсь.
- А если очень захочется?
- Нет, и еще раз нет, и своим принципам я не изменяю.
- Какая досада. … А я люблю Вагнера,- сказала я и незаметно посмотрела на часы. Время, казалось, остановилось на месте.
Затем внимание Танечки привлекли накаченные культуристы.
- Ой, а эти два хлыста каждый вечер новых телок снимают. Козлы!
-Пусть снимают. Если очень хочется, то можно,- почти взмолилась я.

- А вот тот! Вот тот! Как тебе?- Танечка ткнула пальцем в дальний угол площадки.- «Смерть Бабам» называется. Все девки с «Адмирала» по нему с ума сходят. Говорят, он голубой.
- Да, ты что? … Я боюсь красивых мужиков, на их красоту слишком много претендентов. А я жутко ревнивая и не собираюсь ни с кем делиться,- сообщила я, все же взглянув в сторону Танюшкиного любимчика.
- Посмотри-посмотри, и сейчас какая-то кикимора возле него отирается,- с тяжким вздохом вымолвила соседка.- Вот бабник – ни одной юбки не пропустит.
- Почему же кикимора? Очень даже симпатичная молоденькая девушка. А потом, ты только что сказала, что он голубой.
- Я уже познакомилась с ним,- с переполнявшей гордостью заявила Танечка, пропуская мимо ушей мою реплику.- Приглашал меня на ночное купание.
- А ты?
- Опоздала на свидание,- небрежно ответила Танечка.- Долго собиралась. А когда пришла, его уже не было.
- Подойди, извинись. Глядишь, и личная жизнь наладится.
- А ты себе так никого и не присмотрела?
- Ме-а. Видимо, жара во мне все желание убило. Напрочь. …Мне бы в море нырнуть, о большем блаженстве и не мечтаю.
- Больная! … Питерские все с прибамбахом!- махнула на меня рукой Татьяна.- Хотя, я с тобой полностью согласна. Серая мышь.
До чего ж ты дура, Таня. Но я молчу. Я просто ничего не хочу. НИ-ЧЕ-ГО!
- А что после ужина делаешь?
- Тоже, что и вчера.
- Опять на пляж потащишься?
- Опять. …
- Ну, ладно. Я побегу к своему болгарскому Аполлону.
Через два часа я стояла у кромки воды. Красотища-то, какая! Никогда не налюбуюсь морским горизонтом. Я сбросила шорты, футболку и ринулась в волны. Накупавшись до синевы, я поплыла к берегу и увидела возле своего трепья большущую охапку свежих роз. На сей раз, в записке было написано: «Тебе».
Я уселась на теплый песок, обхватив руками колени, и пустилась в детективное расследование.
- Я устал тебя ждать,- раздался за моей спиной голос мужчины.
Я повернула голову и обомлела: передо мной стоял жгучий болгарин - «Смерть Бабам».
- Тебе не понравился мой подарок?
- Понравился,- в недоумении ответила я, уставившись на него, как на пришельца из космоса.
- А я тебе нравлюсь?
- Да,- машинально ответила я и тут же замотала головой.- Нет. … То есть … да…
Я увидела, как к его щекам хлынула кровь.
- Почему ты не спросишь, как меня зовут?
- Как тебя зовут?
- Димитр.
- Димитр? … По-нашему – Дмитрий,- при каждом взгляде в его зеленые глаза, я поняла, что немногословность болгарина уже не имеет значения.
- Хочешь, погуляем?
Я опять замотала головой. Прогулка с таким красавцем по вечерней набережной в шортах и сандалиях приравнивалась к линчеванию.
- Мне нужно переодеться.
- Я подожду. …
- Хорошо. … Около отеля через час.
- Час? Ты с ума сошла.
- Хорошо. Тридцать минут.
Что может успеть остолбеневшая женщина за сорок минут: накрутить спиралью волосы, натянуть облегающее платье черного цвета с высоченным разрезом до самых бедер, прицепить нитку морского жемчуга и влезть в черные шпильки.
Лучшего момента для появления перед прекрасным принцем и не придумаешь. Димитр долго-долго рассматривал мой новый облик и, улыбнувшись, сказал:
- Никогда я еще не ошибался в выборе алмаза. …
Так что, мои дорогие, чаще заглядывайте в глаза серых мышек. Ровно за час мышка превратится в прекрасную принцессу. Всем чмоки и пока.
ИСКРЕННЕ ВАША ГРУША.

Художник-Сипрошвили Гиви Ираклиевич