У щук есть повадка на зиму зарываться носом в снег.
Подо всё ещё не вставшем льдом, как правило вокруг полыней над глубокими, и поэтому медленно остывающими впадинами на дне водоёмов, они поджидая когда кромка льда затвердеет, кружат и то и дело выпрыгивают из воды, свечкой взмывая вверх и пробуя свежеобразовавшийся наст на прочность. Как только он престаёт проламываться под их весом и они застревают в пробитой носом лунке и совершенно перестав двигаться, буквально застывают и дожидаются когда надвигающиеся морозы скуют их тела в состоянии анабиоза, помогая им, тем самым, переждать холодные и голодные времена.
А когда по весне лёд сходит они прямо сверху обрушиваются на ничего не подозревающую ещё сонную добычу. Говорят в Сибири иногда по берегам можно видеть настоящий щучий частокол. Чаще всего вокруг глубоких и тихих запруд, где зимуют карпы, сазаны,
краснопёрки и плотва — традиционная добыча щук. Рыбаки обычно очень снисходительно относятся к такому забавному поведению щук и, как правило их не трогают, рыбача несколько поодаль от мест их скопления, отдавая, таким образом, дань уважения коллегам по охоте. Однако и не пренебрегают невольными их подсказками, перезимовавшая рыба, даже после периода нереста, не очень охотно уходит от мест своих зимних стоянок.
Такая повадка выработалась у них многие миллионы лет назад во время ледникового периода, и позволила им выживать, даже когда лёд оставался нетронутым на протяжении сотен тысяч лет. Недаром щука — это одно из древнейших и мало изменившихся, с тех времён, существ, сродни латимерии или целканту. © конь-в-пальто
|
